В среду 25 января 1995-го, в 10 часов утра, Борису Ельцину неожиданно принесли ядерный чемоданчик. Ему сказали, что вероятно американская ракета летит по направлению к Москве и у него есть ровно 10 минут, чтобы принять решение об ответном ударе.

О чем в этот момент думал Борис Николаевич, о чем переговаривался с Министром обороны Павлом Грачевым и начальником Генштаба Колесниковым по конферецсвязи, доподлинно неизвестно. В тот день развитие ситуации зависело от действия всего одного человека.

25 января 1995 года, примерно в 9:30 утра, несколько российских радаров предупреждения о ракетном нападении, обнаружили неизвестную ракету. Неизвестной она была только для российских военных, МИД Норвегии дважды, 21 декабря и 16 января, известил более чем 30 стран, в том числе и Россию, о предстоящем пуске геофизической ракеты с полигона Аннёйа. Однако без точной даты и времени запуска - всё зависело от погоды.

Местоположение ракеты совпадало с одним из вероятных сценариев атаки США на Россию, поэтому российские военные решили, что ракета была пущена с подводной лодки в Норвежском море. А то, что ракета была одна - ничего не значило, согласно одной из концепций, такая ракета могла создать мощный электромагнитный импульс, чтобы вывести из строя систему ПРО Москвы, перед главным ядерным ударом. В умах российских военных "пазл складывался".

Данные по ракете сразу пошли в Генштаб армии РФ, была включена автоматизированная система управления стратегическими ракетными войсками "Казбек", завязанная на портативный терминал "Чегет", более известный как ядерный чемоданчик. Одно нажатие кнопки отделяло мир от всемирного апокалипсиса, прошло 8 минут...