"Перед началом седьмой атаки старший лейтенант Ямонин приказал мне не пропускать противника через ров, которым была прикрыта дорога, а вход был возле разрушенного дома.

Мы схватились в рукопашной схватке, и тут немцы, хоть и пьяные были - рассмотрели наши тельняшки и бескозырки, начался немецкий крик: "Марине! Марине!".

Когда под прикрытием сильного огня немцы ринулись на наши позиции я увидел трех немцев, бегущих вдоль стены по битому кирпичу прямо на меня. Я хладнокровно прицелился в переднего и плавно, как учили - нажал на спусковой крючок. Второго я так же убил и тут у меня заел затвор винтовки, а на меня бежал третий немец - высокий, глаза красные как у быка, в руках винтовка с ножевым штыком. И он несся на меня предвкушая легкую победу.

Я выскочил из траншеи и принял боевое положение, передо мной была небольшая щель. Он был так уверен в себе, что решил меня заколоть через эту щель, наивный.. Немец сделал левой ногой длинный выпад и упал одной ногой в неё. Я отбил его удар винтовкой, хотя он порвал мне тельняшку и содрал кожу на левом плече.

От удара у моей винтовки цевье разлетелось вдребезги, но я успел коротким ударом вонзить симоновский штык в живот этого здоровяка, проколов его насквозь. Он бросил свою винтовку и схватил мою. Я с огромный трудом перетащил его через эту щель, бил его флотским ботинком, но винтовку вырвать не мог. Пришел я в себя, когда Журбин стукнул меня кулаком сзади и крикнул: "Бросай винтовку! Хватай другую!".

Продолжение в видео.