Ленинградский
фронт. Комсорг Борис Галушкин ехал из политотдела дивизии к себе в
полк. Ехал в кузове попутного военного грузовика с ящиками снарядов.
Начался дождь, машина остановилась и он пересел в кабину к
уполномоченному особого отдела полка - чернобровый капитан Рыленко.
Дождь лил как из ведра, поэтому они остановились на постой в знакомой
деревне. В бараке "бражничали" по словам встретившего их деда Акима
новые постояльцы. Рыленко сразу заподозрил неладное.
"Капитан
поплотнее натянул фуражку, расстегнул кобуру и открыл дверь. В
просторном помещении столовой царил полумрак. В дальнем углу под светом
керосиновой лампы комсорг Галушкин и особист Рыленко увидели горы
капусты и стол, за которым сидели трое военных и четыре молодые девушки в
крестьянской одежде. Они оживленно разговаривали и смеялись. Увидев
вошедших, люди за столом тут же смолкли.
"Добрый вечер! Разрешите к
вашему огоньку?" - громко и как будто беспечно сказал капитан Рыленко.
Неспешно в развалку он подошел к столу и потирал руки, будто собирался
принять участие в вечеринке".
Перед ним сидели
опасные немецкие диверсанты, причем главным в их команде был
светловолосый, пехотный капитан - бывший деревенский, "Агроном". Дотошный
Рыленко довольно быстро раскрыл его, но виду не подал -
диверсант-капитан сказал, что он из запасного полка, что под Волосово.
Но откуда ему было знать, что никакого запасного полка там никогда не
стояло. Зато правду знал и Рыленко и Галушкин. Дальше дело оставалось за
малым...
Ленинградский
фронт. Комсорг Борис Галушкин ехал из политотдела дивизии к себе в
полк. Ехал в кузове попутного военного грузовика с ящиками снарядов.
Начался дождь, машина остановилась и он пересел в кабину к
уполномоченному особого отдела полка - чернобровый капитан Рыленко.
Дождь лил как из ведра, поэтому они остановились на постой в знакомой
деревне. В бараке "бражничали" по словам встретившего их деда Акима
новые постояльцы. Рыленко сразу заподозрил неладное.